Заговор от тоски
«На море на окиане, на острове на Буяне, на полой поляне, под дубом мокрецким сидит раб Божий (имярек). Тоскуя, кручинится в тоске неведомой и в грусти недознаемой, в кручине недосказанной.
Идут восемь старцев со старцем, незваных,
непрошеных: «Гой ты еси, раб Божий (имярек), со утра до вечера
кручинный ты, что-почто сидишь такой на полой поляне, на острове Буяне,
на море-окиане?» И рече раб Божий (имярек) восьми старцам со старцем:
«Нашла беда среди околицы, залегла во ретиво сердце; щемит, болит
головушка, не мил свет ясный, постыла вся родушка». Воззовиши всем
старцам со старцем грозным-грозно, начали ломать тоску, бросать тоску
за околицу. Кидмя-кидалась тоска от востока до запада, от реки до моря,
от дороги до перепутья, от села до погоста; нигде тоску не приняли,
нигде тоску не укрыли; кинулась на остров на Буян, на море на окиан,
под дуб мокрецкой. Заговариваю я раба Божия (имярек) от наносной тоски
по сей день, по сей час, по сию минуту, слово мое никто не превозможет
ни аером [воздухом], ни духом».
Заговор от тоски взят из рукописной книжки Г. Д. Книголюбова.
Идут восемь старцев со старцем, незваных,
непрошеных: «Гой ты еси, раб Божий (имярек), со утра до вечера
кручинный ты, что-почто сидишь такой на полой поляне, на острове Буяне,
на море-окиане?» И рече раб Божий (имярек) восьми старцам со старцем:
«Нашла беда среди околицы, залегла во ретиво сердце; щемит, болит
головушка, не мил свет ясный, постыла вся родушка». Воззовиши всем
старцам со старцем грозным-грозно, начали ломать тоску, бросать тоску
за околицу. Кидмя-кидалась тоска от востока до запада, от реки до моря,
от дороги до перепутья, от села до погоста; нигде тоску не приняли,
нигде тоску не укрыли; кинулась на остров на Буян, на море на окиан,
под дуб мокрецкой. Заговариваю я раба Божия (имярек) от наносной тоски
по сей день, по сей час, по сию минуту, слово мое никто не превозможет
ни аером [воздухом], ни духом».
Заговор от тоски взят из рукописной книжки Г. Д. Книголюбова.