Как мы говорим о связях на стороне
Мы еще по одной причине видим в любовном романе чью-то личную неудачу, и она в том, что используемые нами выражения при обсуждении чужих амурных дел лишь подкрепляют данную точку зрения. Обычно употребляемые в таких случаях слова – это слова порицания. Они разжигают и без того раздраженные чувства. И, к сожалению, во многих работах, посвященных теме внебрачных отношений, прибегают к словам, что лишь усугубляют данную проблему. Вот трио наиболее часто употребляемых слов: адюльтер, неверность и измена.
Как мы говорим о связях на стороне
Слова «адюльтер, неверность, измена» отражают оценку личности того, кто гуляет на стороне,– прелюбодей или изменщик. Одна недавно вышедшая книга, посвященная этой теме, так и пестрит выражениями «рогоносец, изменщица», обозначающими тех, у кого была связь на стороне. Если тому, кому изменяют, приклеят ярлык «рогоносца», то он будет испытывать стыд и смущение. Ярлык же «изменщица, изменщик» является крайней оценкой моральных качеств человека, в силу чего вся вина ложится на его или ее плечи без учета иных факторов.
Нам стоит только взглянуть, какие еще слова употреблялись для наклеивания на людей ярлыков, чтобы понять, какую роль они играли в судьбах окружающих. Существует немало примеров того, как навешивание ярлыков на некоторые группы людей причинило немало вреда. Мы, как правило, испытываем негодование при мысли, что когда-то прибегали к таким выражениям, как «умственно отсталый», «глухонемой» или «монголоид». Оглядываясь назад, нельзя отрицать, что тогда такие слова действовали убийственно. Не имело значения то обстоятельство, что, пожалуй, ни у кого не было намерения причинить боль человеку, о котором так говорили, или поставить преграды на его пути. Но, как бы то ни было, для него или нее наклеивание ярлыка не проходило даром.
Слово «измена» особенно часто встречается в массовых книгах по данному вопросу. В недавно вышедших трех работах оно даже стоит в заглавии. Возможно, с первого взгляда и неясно, в чем тут дело. Однако ответ прост. В слово «измена» вкладывается следующий смысл: тот, кто завел связь на стороне, полностью осознает, какие муки его роман доставляет спутнице или спутнику жизни, и тем не менее он или она продолжают «изменять». Такой взгляд, лишь подкрепляя позицию личной ответственности, мешает совладать с чувствами и шире взглянуть на то, что случилось, и на то, что с этим делать.
Как мы говорим о связях на стороне. Нам следует понять: слова обладают весом – и осознанно избегать при обсуждении связей на стороне причиняющих боль выражений. Из-за того воздействия, какое оказывают слова на наш образ мысли, я умышленно отказалась от употребления целого ряда оценочно, осуждающе окрашенных слов, столь привычных при затрагивании темы внебрачных связей.
Филипп Шварц, авторы «Американских супружеских пар», также придают важное значение употребляемым нами словам при обсуждении предмета внебрачных связей: «Мы специально выбрали слово, когда пишем о половых связях на стороне. Мы бы предпочли использовать менее неуклюжее слово, но только оно имеет нравственно нейтральную окраску. Это слово не осуждает, не прощает супружеские прегрешения. Оно нам необходимо только для описания. Поэтому мы сознательно не прибегаем к таким словам, как „измена, неверность, адюльтер“, за исключением тех случаев, когда опрашиваемые нами пары употребляют их для выражения своих чувств».
Объясняя, почему она выбрала для заглавия слово «адюльтер», Аннет Лоусон признает, что подбор слов при обсуждении вопроса внебрачных отношений играет немаловажную роль. Она осознанно прибегла к выражению «адюльтер» для демонстрации того факта, что ее исследование посвящено «грешной», как повелось исстари, стороне данного вопроса: «Почти нет ни одного академического труда, написанного пером историка, социолога или антрополога, где все внимание уделялось вопросу нарушения супружеской верности и где слово „адюльтер“ служило бы заглавием. Я хотела поговорить об адюльтере в силу двух причин: во-первых, я желала не избежать, а указать на его долгий исторический путь, полный грехов и злодеяний, и, кроме того, подчеркнуть: чем страшнее грех, тем суровее наказание для замужней женщины».
Как мы говорим о связях на стороне
Слова «адюльтер, неверность, измена» отражают оценку личности того, кто гуляет на стороне,– прелюбодей или изменщик. Одна недавно вышедшая книга, посвященная этой теме, так и пестрит выражениями «рогоносец, изменщица», обозначающими тех, у кого была связь на стороне. Если тому, кому изменяют, приклеят ярлык «рогоносца», то он будет испытывать стыд и смущение. Ярлык же «изменщица, изменщик» является крайней оценкой моральных качеств человека, в силу чего вся вина ложится на его или ее плечи без учета иных факторов.
Нам стоит только взглянуть, какие еще слова употреблялись для наклеивания на людей ярлыков, чтобы понять, какую роль они играли в судьбах окружающих. Существует немало примеров того, как навешивание ярлыков на некоторые группы людей причинило немало вреда. Мы, как правило, испытываем негодование при мысли, что когда-то прибегали к таким выражениям, как «умственно отсталый», «глухонемой» или «монголоид». Оглядываясь назад, нельзя отрицать, что тогда такие слова действовали убийственно. Не имело значения то обстоятельство, что, пожалуй, ни у кого не было намерения причинить боль человеку, о котором так говорили, или поставить преграды на его пути. Но, как бы то ни было, для него или нее наклеивание ярлыка не проходило даром.
Слово «измена» особенно часто встречается в массовых книгах по данному вопросу. В недавно вышедших трех работах оно даже стоит в заглавии. Возможно, с первого взгляда и неясно, в чем тут дело. Однако ответ прост. В слово «измена» вкладывается следующий смысл: тот, кто завел связь на стороне, полностью осознает, какие муки его роман доставляет спутнице или спутнику жизни, и тем не менее он или она продолжают «изменять». Такой взгляд, лишь подкрепляя позицию личной ответственности, мешает совладать с чувствами и шире взглянуть на то, что случилось, и на то, что с этим делать.
Как мы говорим о связях на стороне. Нам следует понять: слова обладают весом – и осознанно избегать при обсуждении связей на стороне причиняющих боль выражений. Из-за того воздействия, какое оказывают слова на наш образ мысли, я умышленно отказалась от употребления целого ряда оценочно, осуждающе окрашенных слов, столь привычных при затрагивании темы внебрачных связей.
Филипп Шварц, авторы «Американских супружеских пар», также придают важное значение употребляемым нами словам при обсуждении предмета внебрачных связей: «Мы специально выбрали слово, когда пишем о половых связях на стороне. Мы бы предпочли использовать менее неуклюжее слово, но только оно имеет нравственно нейтральную окраску. Это слово не осуждает, не прощает супружеские прегрешения. Оно нам необходимо только для описания. Поэтому мы сознательно не прибегаем к таким словам, как „измена, неверность, адюльтер“, за исключением тех случаев, когда опрашиваемые нами пары употребляют их для выражения своих чувств».
Объясняя, почему она выбрала для заглавия слово «адюльтер», Аннет Лоусон признает, что подбор слов при обсуждении вопроса внебрачных отношений играет немаловажную роль. Она осознанно прибегла к выражению «адюльтер» для демонстрации того факта, что ее исследование посвящено «грешной», как повелось исстари, стороне данного вопроса: «Почти нет ни одного академического труда, написанного пером историка, социолога или антрополога, где все внимание уделялось вопросу нарушения супружеской верности и где слово „адюльтер“ служило бы заглавием. Я хотела поговорить об адюльтере в силу двух причин: во-первых, я желала не избежать, а указать на его долгий исторический путь, полный грехов и злодеяний, и, кроме того, подчеркнуть: чем страшнее грех, тем суровее наказание для замужней женщины».
