Дурной глаз, сглаз, призор очес, или изурочивание
Римляне тоже верили сглазу, и было у них особенное божество, Fascinus, предохранявшее от сглаза даже младенцев (custos infantium). У них было в обычае оговариваться и отплевываться, когда кто хвалил их дородность, красоту, силу или другие телесные качества. У римлян, как и у нас, были тоже черные, или злые, дни. Между поверьями немцев существует также слово сглазить, или изурочить (beschreien).
Весьма немудрено, что русские приобрели это понятие о сглазе и, усвоив, присоединили его к своим убеждениям. Теперь в русском простонародье крепко укоренилась вера в дурной глаз. Все родильницы (к стыду, часто из высшего купеческого сословия) в течение шести недель укрывают ребенка от посетителей и не пускают к нему никого кроме ближайших родных. А если кому-нибудь приведется нечаянно увидеть новорожденного и похвалить его красоту, полноту или здоровье, то нежные суеверные матери крепко боятся за ребенка, боясь дурного глаза, видевшего младенца. Но если же ребенок заболел, даже совершенно от других причин, то его спрыскивают с уголька. В Испании и в Италии существует то же поверье: там особенно боятся цыганского глаза, так что если цыганка взглянет на новорожденного младенца, то матери или кормилицы подсовывают ей под нос кукиш. Черные глаза вообще считают опаснее серых или голубых. В некоторых случаях можно, пожалуй, допускать и сглаз. Так, например, если молодой человек страстно посмотрел на молодую девушку, и та, со своей стороны, ответила томным взором и притом вспыхнула, то понятно, что она не могла затаить в себе того чувства, которое проникло вместе с искрою взгляда, заронившеюся в ее сердце. Были, есть и будут эти примеры; но тут сглаз переработался в желание любить и принимает уже не волшебный, не враждебный или ненавистный характер, а характер вспыхнувшей страсти.
Пожалуй, можно сглаз считать магнетизмом взора, но, насколько нам известно, его влияние может быть скоротечно и не иметь дурных последствий. У древних также было убеждение, что глаза имеют большую силу влиять на людей, и преимущественно глазам Василиска приписывали обаятельную силу и до того вредную, что люди от его взгляда умирали. Это убийственное животное описывалось как дракон с крыльями и с петушиной головой. Можно предполагать, что преданье это принадлежит к баснословной древности, проверить которую очень трудно. Мы знаем одно, что и доказано наукою: были в допотопном периоде драконы и крокодилы, равно как и мамонты, громадных размеров, были чудовищные галеопитеки. Отсюда понятно, что человеку, увидевшему опасность, некогда было примечать подробности чудовища, оставалось только спасаться или умирать. Крокодил очень быстро бежит, и у нас принято говорить: «Конь летит как стрела». Может быть, это слово – сравнение. Египтяне, боготворившие Нил, боготворившие крокодила, оставили на память нам сказку о крокодиле в виде Василиска, быстро бегавшего как по воде, так и по суше. Василиск упоминается даже в одном из псалмов Давида.
Весьма немудрено, что русские приобрели это понятие о сглазе и, усвоив, присоединили его к своим убеждениям. Теперь в русском простонародье крепко укоренилась вера в дурной глаз. Все родильницы (к стыду, часто из высшего купеческого сословия) в течение шести недель укрывают ребенка от посетителей и не пускают к нему никого кроме ближайших родных. А если кому-нибудь приведется нечаянно увидеть новорожденного и похвалить его красоту, полноту или здоровье, то нежные суеверные матери крепко боятся за ребенка, боясь дурного глаза, видевшего младенца. Но если же ребенок заболел, даже совершенно от других причин, то его спрыскивают с уголька. В Испании и в Италии существует то же поверье: там особенно боятся цыганского глаза, так что если цыганка взглянет на новорожденного младенца, то матери или кормилицы подсовывают ей под нос кукиш. Черные глаза вообще считают опаснее серых или голубых. В некоторых случаях можно, пожалуй, допускать и сглаз. Так, например, если молодой человек страстно посмотрел на молодую девушку, и та, со своей стороны, ответила томным взором и притом вспыхнула, то понятно, что она не могла затаить в себе того чувства, которое проникло вместе с искрою взгляда, заронившеюся в ее сердце. Были, есть и будут эти примеры; но тут сглаз переработался в желание любить и принимает уже не волшебный, не враждебный или ненавистный характер, а характер вспыхнувшей страсти.
Пожалуй, можно сглаз считать магнетизмом взора, но, насколько нам известно, его влияние может быть скоротечно и не иметь дурных последствий. У древних также было убеждение, что глаза имеют большую силу влиять на людей, и преимущественно глазам Василиска приписывали обаятельную силу и до того вредную, что люди от его взгляда умирали. Это убийственное животное описывалось как дракон с крыльями и с петушиной головой. Можно предполагать, что преданье это принадлежит к баснословной древности, проверить которую очень трудно. Мы знаем одно, что и доказано наукою: были в допотопном периоде драконы и крокодилы, равно как и мамонты, громадных размеров, были чудовищные галеопитеки. Отсюда понятно, что человеку, увидевшему опасность, некогда было примечать подробности чудовища, оставалось только спасаться или умирать. Крокодил очень быстро бежит, и у нас принято говорить: «Конь летит как стрела». Может быть, это слово – сравнение. Египтяне, боготворившие Нил, боготворившие крокодила, оставили на память нам сказку о крокодиле в виде Василиска, быстро бегавшего как по воде, так и по суше. Василиск упоминается даже в одном из псалмов Давида.
